Андрей Деменков.Фото: Личный архив
В мире зреют большие политические и экономические перемены. Избрание впервые в истории президентом Аргентины анархо-капиталиста может стать одним из главных катализаторов, считает журналист, автор медиапроекта «Прибалтаец» Андрей Деменков.
Аргентина находится очень далеко от нас, Эстония слабо связана с этой страной. Отчасти поэтому у нас восприняли с прохладцей феноменальную победу анархо-капиталиста Хавьера Милея во втором туре президентских выборов. Его соперник, министр экономики Серхио Масса, раздал пособий и налоговых льгот на 1,5% госбюджета, но это ему не помогло. Видимо, аргентинцы, которые долго и упорно выбирали себе на голову левых популистов, решили, что настала пора попробовать новое, очень радикальное средство.
И это обещает стать весьма интересным экспериментом. Понятие «анархо-капитализм» существует уже более полувека, но ни одному из представителей этого течения крайнего либертарианства не удавалось возглавить государство.
Профессор с бензопилой
Милея не любят как левые, так и многие правые. Политики всех мастей привыкли к тому, что их роль в обществе крайне высока и в последнее время выше, чем когда-либо за многие десятилетия. Поэтому человек, который выступает за радикальный пересмотр устоявшейся социально-политической модели, естественным образом становится их врагом. Если взглянуть на то, что пишут и говорят о Милее большинство ведущих западных СМИ, совершенно непонятно, откуда у этого человека такая популярность в родной Аргентине. О нем предпочитают сообщать, что он поклонник Трампа, который много кричит, обещает сжечь центробанк и размахивает бензопилой. И порой попросту лгут, что у него нет внятной экономической программы.
На деле же Милей – профессор экономики (об этом факте его противники почти не говорят), ярый сторонник австрийской школы, самым известным представителем которой можно назвать лауреата Нобелевской премии по экономике Фридриха Августа фон Хайека. У него есть четкая программа действий, рассчитанная на несколько лет и призванная в сжатые сроки стабилизировать плачевное финансовое положение погрязшей в долгах Аргентины и свести к минимуму вмешательство государства в экономику. С бензопилой он мелькает потому, что хорошо чувствует аудиторию и понимает: избирателям нужны яркие, запоминающиеся образы с понятными символами.
Некоторые рецепты возрождения аргентинской экономики от Милея шокируют не слишком осведомленных обывателей. Например, идея перевести страну с песо на американский доллар. Как такое возможно? Как в Эквадоре и Сальвадоре. Эти две латиноамериканские страны на своем опыте доказали, что валюта США способна оздоровить госфинансы и стабилизировать даже очень слабую ранее экономику.
Хватит и половины «таблетки»
Я всегда считал себя либералом, однако даже для меня некоторые идеи фон Хайека и, соответственно, Милея слишком радикальны. Но аргентинский профессор – не фундаменталист, на президентском посту он готов стать монархистом – и принять государство как неизбежное зло, которое необходимо просто свести к минимуму. К тому же, Милею попросту не дадут осуществить его программу в полном объеме: не слишком многочисленные союзники, которые есть у него в аргентинской политике, не настроены столь радикально, так что поиск компромисса с ними неизбежен.
Но первые успехи реформ так же неизбежно ослабят сопротивление, расчищая дорогу следующим шагам. Если Милею удастся осуществить хотя бы половину задуманного, страна получит великолепный шанс на возрождение и возвращение в стан богатейших держав, как это было в первой трети прошлого века.
Сегодня экономика Аргентины настолько зажата государством, что в индексе свободы института The Heritage Foundation страна находится на 144-м месте из 176 государств и территорий, всего на волосок приподнимаясь над планкой репрессивных экономик вроде Гаити и Северной Кореи. Основательная либерализация хотя бы в тех пределах, которые мы знаем на примере Сингапура или Швейцарии, способна придать экономике, отстающей сегодня даже от среднемирового уровня, самое настоящее турбоускорение. Мы это знаем на собственном опыте, когда постсоветская свобода радикально преобразила нашу жизнь.
Сегодня принято считать, что предельный либерализм в экономике могут позволить себе только небольшие страны, такие как Ирландия, Эстония или Тайвань. Мол, у крупного государства возникают естественные ограничения, которые вынуждают больше регулировать экономику. Аргентина с ее огромной территорией более чем в половину от евросоюзной и населением в 47 млн, соверши она либеральный прорыв, поможет поставить под сомнение эту точку зрения.
Ответ на вызов эпохи
Ну и главное. Взлет Милея не случаен. В мире зреют большие перемены. Мы вновь увязли в непростом системном кризисе вроде того, с которым человечество столкнулось в 1970-х. Тогда в единый тугой узел сплелись резко обострившаяся военная напряженность на Ближнем Востоке, жесткий энергетический кризис и огромные долговые проблемы западных стран, экономику которых политики левого толка загнали в тупик. Ответом на те вызовы стал приход к власти резко сменивших курс неолибералов, самыми яркими среди них были американский президент Рональд Рейган и премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер (которую Милей открыто уважает, что в Аргентине после проигранной войны за Фолкленды небезопасно).
Уже не первый год и в наше время политическая система пытается обновиться. В разных странах у власти оказываются совершенно новые люди. Но они не тянут на локомотивы глобальных перемен. Трамп в США откровенно невежественен и слишком самовлюблен, да и представляет, по сути, Америку не прогресса, а вчерашнего дня. Макрон во Франции выглядит намного презентабельнее, только он политик «ни о чем», как показала практика, за ним нет никакой внятной идеологии.
У Милея есть шанс стать фигурой, сопоставимой с Рейганом и Тэтчер, и вдохнуть жизнь в новую волну затухшей глобальной либерализации. Успех Аргентины неизбежно вдохновит многих. Он может повлиять и на Эстонию, где Партия реформ медленно, но верно уходит от принципов либерализма, которых придерживалась ранее.