Налогово-таможенный департамент надеется получать почти на 10 миллионов евро больше налоговых поступлений в год, когда руководство начнет применяться.Фото: Liis Treimann
В Эстонии фирмы часто покупаются по определенной схеме, при которой затраченные на покупку деньги остаются в виде долга на купленной компании. Налоговый департамент считает, что при этом все равно необходимо уплатить подоходный налог.
У схемы есть конкретные причины: например, финансирующие сделку хотят, чтобы кредит находился как можно ближе к будущему источнику дохода, то есть к приобретаемой компании. Но это предоставляет и нечестную возможность выводить из фирмы без уплаты налогов всю сумму покупки и даже проценты в течение многих лет.
Эта последняя возможность обременяет государственную казну и является несправедливым конкурентным преимуществом по отношению к другим фирмам, честно выводящим прибыль в виде дивидендов. Задача ограничить уклонение от уплаты налогов с прибыли, как известно, лежит на плечах Налогово-таможенного департамента Эстонии (EMTA), который уже год готовит новое руководство, с помощью которого хочет более точно определить, когда начнет облагать подоходным налогом возвратный платеж по долгу, внесенному на баланс купленной компании.
Такие планы, конечно, не радуют тех, кого в будущем может коснуться возможное налоговое обязательство. Реакции от Ассоциации частного и рискового капитала Эстонии (EstVCA) и крышевой организации финансового сектора FinanceEstonia оказались особенно острыми.
По словам члена правления ассоциации Маарьи Пярс, изменение существующей практики налогообложения инвестиций затрагивает все компании, у которых есть потенциал стать международными. По мнению критиков, такие значительные изменения должны устанавливаться на законодательном уровне, а не потихоньку где-то в инструкции Налогового департамента.
Налоговый партнер компании Ernst & Young Ранно Тингас признал, что, к сожалению, у всех есть своя правда. Перекладывание долга на купленную компанию после объединения, так называемая схема «debt push-down», является серой зоной, которую необходимо регулировать. По его словам, Налоговый департамент многие годы пытался довести какое-то перспективное дело до суда или иным образом прояснить ситуацию, но пока безуспешно. Так что установление правил с помощью руководства, с его точки зрения, – неплохая идея. Но, к сожалению, верно и то, что если ввести руководство в предложенном виде, это изменит рынок, считает Тингас.
По словам заместителя гендиректора Налогово-таможенного департамента Райли Роосимаа, при обсуждении вопроса с Министерством финансов сочли, что необходимо внести в этот вопрос правовую ясность, а разъяснение налоговых законов входит в компетенцию налогового администратора. Ведомство в любом случае должно заниматься предотвращением возможных злоупотреблений, а это означает, что при налогообложении сделок необходимо исходить из их сути, а не формы, и департамент уже ранее предоставлял обратную связь в виде обязывающих предварительных решений, а теперь это просто будет лучше оформлено.
Возможные изменения обсуждались с участниками рынка с прошлого лета, так что совершенным сюрпризом это стать не должно. Кроме того, окончательное руководство еще не опубликовано, документ будет сформулирован в процессе работы.
Большой спектр схем и выгодный результат
Налоговый департамент видит значительную разницу в том, будет ли за покупку компании платить покупатель или это будет происходить за счет прибыли приобретаемой компании. В глазах властей приемлемо, например, когда компания покупается в кредит, а затем покупатель сам его выплачивает. Или когда из приобретенной компании выводятся дивиденды, что означает выполнение налогового обязательства.
Однако существует несколько способов маневрирования в серой зоне при покупке фирмы. В последней рабочей версии предложенного руководства описывается, например, особенно циничный трюк, когда холдинговая компания решает объединить две свои дочерние фирмы. Она дает одной дочерней компании кредит, последняя покупает за эти деньги у материнской компании другую дочернюю фирму, а затем две дочерние компании объединяются. Вместе они начинают выплачивать кредит материнской компании.
Поскольку у такого предоставления кредита дочерним компаниям, очевидно, нет никакой коммерческой цели, debt push-down внутри концерна, согласно черновику руководства, не что иное, как агрессивное планирование налогов, которое противоречит налоговому законодательству.
Этот подход дает возможность выводить деньги из приобретенной компании, минуя налоговые обязательства. Важно отметить, что такие схемы вызывают неоднозначную реакцию в бизнес-сообществе и требуют тщательного регулирования со стороны налоговых органов.
Есть и другие, более изощренные варианты. Например, материнская компания создает отдельную компанию для покупки какой-либо фирмы или использует существующую дочернюю компанию. После того, как дочерней компании выдается кредит, она покупает желаемую фирму, две компании объединяются, и кредитное обязательство снова переходит на баланс приобретенной компании.
И, наконец, схема, которая широко используется. Покупатель создает новую компанию, берет от ее лица, например, банковский кредит, покупает желаемую компанию, и в будущем объединяемая компания начинает возвращать ее банку. Налоговый эксперт Ранно Тингас заметил, что таким образом приобретения организуются уже много лет, и зачастую этого требуют сами банки. А именно, в кредитном договоре прописывается, что в течение определенного времени юридическое лицо, получившее кредит, должно быть объединено с купленной компанией.
Налоговый департамент, как было сказано, смотрит, за счет деятельности какой фирмы будет производиться возврат этого кредита. Изменение в налогообложении выглядит так: если кажется, что покупатель сватается за счет прибыли купленной компании, то такие возвраты должны облагаться подоходным налогом, как будто это была выплата дивидендов.
В предложенном руководстве также приведен список условий, на основании которых как департамент, так и налогоплательщик могут прийти к выводу, что debt push-down был сделан для получения налоговой льготы. В нем уделено много внимания вопросу, является ли юридическое лицо, берущее кредит и в будущем присоединяющееся к приобретаемой фирме, просто пустой оболочкой, созданной исключительно для этой сделки. На какой срок оно было создано; есть ли у него работники или деятельность; кто в итоге вел переговоры: работники этого юридического лица или материнской фирмы?
И наоборот, какие положительные обстоятельства могут свидетельствовать о том, что сделка имела коммерческую цель: если, например, сделка влечет за собой экономию расходов или улучшение финансового положения.
Важное отличие состоит и в том, что объединяемая дочерняя фирма может сама оплачивать кредит за счет своей деятельности. Если эти обстоятельства можно показать в цифрах, то вероятность того, что сделка была совершена не только ради налогового преимущества, выше.
Из проекта руководства также следует, что для Налогово-таможенного департамента нет разницы, покупает ли специально созданная для сделки фирма активы у другой компании или ее саму (asset deal). Или если вместо кредита покупка финансируется за счет собственного капитала, предоставленного специально созданной компании для этой сделки (equity push-down). Если компания была создана и сделка совершена только для получения налогового преимущества, можно ожидать визита Налогового департамента.
В документе также подтверждено, что речь не идет об изменении задним числом: налоговый администратор будет применять руководство ко всем сделкам, совершенным после его публикации. Но при возникновении обстоятельств сделки могут быть переквалифицированы и обложены налогом.
Рынок сделок станет более пассивным
Цель всех изменений – создание более справедливой экономической среды, то есть увеличение налоговых поступлений. Вице-канцлер минфина по финансам и налоговой политике Эвелин Лийвамяги сообщила ERR, что точная сумма, на которую увеличатся налоговые сборы, неизвестна, но оценивается примерно в 10 миллионов евро в год.
С другой стороны, это, конечно, сделает инвестиции более дорогими, увеличит срок окупаемости и создаст дополнительные возможности для тяжб с Налоговым департаментом. Поэтому можно ожидать, что сделок станет меньше. Это окажет негативное влияние как на покупателей фирм, так и на тех, кто хочет их продать. Налоговый партнер в EY и член правления FinanceEstonia Ранно Тингас считает, что некоторые бизнес-планы могут оказаться нерентабельными, если к ним добавится подоходный налог. Особенно если приобретенная компания несет убытки.
По его словам, насколько сильно планируемое изменение повлияет на рынок сделок, в первую очередь будет зависеть от того, насколько агрессивно или решительно налоговая служба начнет его применять.
Тингас также подчеркнул, что инвестиционные фонды, обычно подвергающиеся строгому регулированию, избегают налоговых тяжб. «Вероятно, фонды остановят заключение сделок до тех пор, пока не появится какое-либо решение Госсуда», – отметил он.
Есть примеры из других стран, таких как Португалия и Финляндия, но не из практики эстонского Госсуда. В качестве единственного прецедента можно частично использовать так называемые обязывающие предварительные решения. Если какая-либо компания планирует совершить крупную сделку, она может обратиться в Налоговый департамент и представить свое видение того, как, по мнению компании, должны облагаться налогами сопутствующие сделке обстоятельства. Департамент может затем утвердить это на определенный период времени или отклонить.
Тингас добавил, что на самом деле Налоговый департамент мог бы выполнять ту же работу и без руководства. «Если Налогово-таможенный департамент хочет решить проблему, когда прибыль пытаются вывести из компании, то для этого существуют соответствующие статьи. В частности, статьи об уклонении от налогообложения и налоговом преимуществе, проистекающие из европейской директивы ATAD. Инструменты имеются. Если будет обнаружено мошенничество, они могли бы взяться за это и без руководства», – заметил он.